Майя
        (баркарола)

                       "Майя - это была вся жизнь."
                       Герман Гессе, Игра в бисер.

Когда погода, с полнолуньем сговорясь,
как в лабиринт заманит в дом холодный,
янтарной полночи узорчатая вязь,
как вязь реки у башни Водовзводной,

перечерпнёт на Млечный Путь с окна
волну и плеск задохшихся портьер,
у пристани ласкается волна,
безмолвен старый чёрный гондольер...

в пустынных водах берегов пустынность
лишь отразится и пустынность длит
путей подводных, звёзд надмирность
и пристанью качающий гранит...

у тёмных вод попутных ожидая,
он на корме воссел на шаткий трон,
готовый отвезти к воротам рая,
угрюмый, чутко дремлющий Харон...

но вот, волной предчувствия поднятый,
он на корме привстал, почти разбужен:
средневековых лестниц цокот смятый
и голос твой сегодняшне простужен...

- Откуда ты на набережной тёмной?
Как ты вошла в полуночный мой бред?
Да, я забыл про мост времён подъёмный!
Снимай пальто, перчатки и берет...

я был Харон и гондольер угрюмый.
Теперь ты - здесь и глупо не сознаться,
я сам устроил фокус хитроумный,
я сам ушёл в барак бубонно-чумный,
я делал клетку для дикарки-пумы,
теперь ты - здесь...и можно ль не обняться?!...

и он, обняв её, бессильно сник,
качалось время на волне безмолвья,
и безутешно слёзы лил старик
на плаху каменного изголовья...